Меню
6+

«Новости Приобья». Общественно-политическая газета Нижневартовского района

22.04.2017 09:20 Суббота
Категория:
Если Вы заметили ошибку в тексте, выделите необходимый фрагмент и нажмите Ctrl Enter. Заранее благодарны!
Выпуск 43 от 22.04.2017 г.

Совсем не лёгкая музыка

Автор: Интервью вела Наталья СТЕПАНОВА. Фото из архива школы искусств.

Мы встречались с Тамарой Киселёвой в 2010 году. И вот снова весть о том, что её ученик завоевал Гран-при  на недавнем конкурсе учащихся детских школ искусств «Юный виртуоз». Поэтому, думаю, нет необходимости оправдывать свой выбор. Пусть наши читатели ещё раз познакомятся с преподавателем класса духовых инструментов Новоаганской ДШИ.

– Помнится, у вас был классный ученик.

– Андрей Помпеев, он участвовал не только в конкурсах, но и во всех концертах, играл на саксофоне. Андрей выступал как за границей, так и в нашем Дворце культуры «Геолог», в Варьёгане и в Нижневартовске. Он приходил на урок и начинал играть с порога. Видимо, музыкант испытывал в этом необходимость.

– И что с ним теперь?

– Андрей прекрасно окончил школу. У нас с его родителями был негласный договор о том, что он не будет учиться музыке, поэтому наш ученик уехал в Новосибирск и поступил в технический университет. Я его поздравила. Потом оказалось, что в вузе есть потрясающий эстрадно-джазовый оркестр, слушала его в Интернете. Там играют не подсадные музыканты, а действительно студенты: на флейтах, саксофонах, тромбонах. Где их столько набрали?

– Так вот для чего нужна музыкальная школа!

– Я говорю детям: вот вы идёте домой, у вас нет ни копейки денег, и вдруг видите объявление: «Требуется саксофонист на свадьбу». Или в оркестр. За несколько дней работы можно получить, например, пятнадцать тысяч рублей. И в ресторане можно играть, если силён и крепок духом. Значит музыканты востребованы в современной жизни.

– Андрей был неоднократным лауреатом конкурсов?

– Знаете, у меня каждый год кто-нибудь из учеников становится лауреатом.

 – Вот и на «Юном виртуозе» Гран-при получил тоже ваш ученик.

– Да, Роберт Уразов, ему четырнадцать лет. Когда мои дети не получают высоких наград на конкурсах, задумываюсь и ставлю перед ними задачу: научиться играть профессионально. Если они не станут музыкантами, то из них получатся профессиональные слушатели или исполнители там, где их попросят играть.

– Андрей Помпеев саксофонист?

– Нет, вы имеете в виду Парвиза Балаева, который играл на кларнете. Он тоже решил получить техническую профессию. Парвиз прекрасно играл, мне было легко с ним заниматься.

– Тамара Сергеевна, вас не огорчает факт, что никто из талантливых учеников не учится в консерватории?

– Я огорчена не этим. Понимаете, сегодня поменялись приоритеты. Раньше был огромный конкурс в музыкальные заведения, туда принимали только лучших из лучших, а сейчас профессия музыканта обесценилась. Точно могу сказать, что все мои ученики – люди умные и порядочные. Наверное, отбор происходит всё же на небесах. Когда у ребёнка есть данные, чтобы стать не просто музыкантом, а великим музыкантом, встречаю сопротивление его родителей, особенно сейчас. Ребёнок не может постоять за себя, и вот проходит время, встречаю того ученика и понимаю, что он стал обыкновенным человеком. А мне думалось, что он сможет добиться в жизни гораздо большего. Вот у меня была такая девочка, гениальная – другого слова подобрать не могу, она играла на флейте… Родители решили её судьбу иначе.

– Тамара Сергеевна, так сколько «дудок» в вашем классе?

– Получается так: когда мы учились в институте, то должны были владеть родственными инструментами, то есть всеми деревянными. К ним относятся и кларнет (моя специальность), флейта, саксофон, гобой. Вот четыре инструмента, с которыми мы должны быть знакомы. Разделения по классам нет давно, поэтому дети в школе выбирают инструмент, а я учу его осваивать.

– Все духовые инструменты – они же не женские?

– Сейчас даже одежда унисекс, а уж инструменты… Флейта всегда считалась женским инструментом, но самые великие музыканты – всё равно мужчины, и все знают почему.

– Гораздо хуже, когда человек обременён талантом, но ничего не делает.

– Наверное, всё связано с семейными установками. Если мама говорит, что её ребёнок станет экономистом, то она знает, что говорит. Наверное, она права. Что бы я ни делала для того, чтобы ученик был успешен в музыке, последнее слово будет за мамой.

– Как вы дошли до «дудки»? Не было выбора?

– Нет, я выбрала именно эти инструменты. Хорошо, скажу: когда  услышала кларнет, потом джазовую музыку, то поняла, что без этого не смогу жить. Это большое счастье, что всё это услышала, счастье, что этим занимаюсь. Наверное, это тоже знак свыше.

– Женщин-саксофонисток очень мало.

– Да много, просто они почти ничего не добиваются. Женщина должна сохранить свою сущность: родить ребёнка, воспитать его, крутиться на кухне. Правда, не все так делают, есть женщины, которые посвящают себя музыке.

– У вас есть ученики, которые пошли в музыку?

– Да, было такое дело, но давно: Женя Баринов учился в колледже по классу кларнета, его прямо с выпускного концерта пригласили в Московский университет культуры. Не знаю, какое у него сейчас настроение, но он продолжает музыкальную жизнь.

– Тамара Сергеевна, к вам первоклассники идут потоком?

– Сразу предупреждаю, что я строгая, ругаюсь, но это никого не пугает. Если кто-то из учеников не занимался, то получит нагоняй, потому что ещё не было случая, чтобы инструмент играл сам. Это же касается и балета, верно? И гантели нужно поднимать.

– Значит, нужно желание?

– Главное, не отбить его, а остальное приложится.

– На каких инструментах учатся играть ваши ученики?

– Все почему-то любят саксофон.

– Да потому что он золотой!

– И мобильный, большой. Смотрю, его выбрал ребёнок восьми лет, инструмент ему до колен, а он играет. У детей отсутствует понятие лёгкого и сложного, я-то знаю, что им тяжело, а они не знают. И ничего, получается.

– А вам какой инструмент ближе?

– Конечно, кларнет, ведь я на нём училась играть.

– Не представляю вас с «дудкой».

– Сейчас  бы не стала дудеть, к тому же в Интернете есть качественная подача инструмента. Я ведь не оркестровый музыкант, а преподаватель, так что лучше покажу детям качественное выступление.

– Вы знали, что будете преподавать?

– Даже не помню, думала ли об этом. Существует мнение, что талантливый исполнитель не станет хорошим педагогом и наоборот. Отношу себя ко второй категории музыкантов. Не помню, о чём я думала, но знаю, что выбрала счастливый путь. Мы не только учим детей музыке, но и много времени уделяем на беседы с ними: приходится говорить о нравственности, о поведении в обществе. Или ребёнок приходит на урок со слезами, потому что кто-то его обидел. Значит, нужно с ним поговорить. Хочу, чтобы ученики мне доверяли.

– Это при вашей строгости?

– Ругаюсь, когда урок выучен и забыт. Это лень. Ребёнок должен научиться давать результаты, он никуда от этого не денется, когда придёт в профессию. Даже рыть траншею он должен качественно.

– Не спросила вас о «Юном виртуозе».

– В конкурсе участвовали четыре моих ученика. Ильдан Сафин играл на блокфлейте, одарённый и трудолюбивый, выучил очень сложное произведение для своих семи лет и стал лауреатом первой степени. Потом выступили два саксофониста. Очень растерялся Илья Владыко, но всё равно занял первое место. Роберт Уразов выступил стабильно.

– За это Гран-при?

– Да, он участвует во всех мероприятиях. Не знаю почему, но все мои ученики очень ответственные. Не то они такими приходят в школу, не то такими становятся. Вот Роберт играл сложную программу, не думала, что он сможет её выучить, но он всё преодолел. Знаю, что подобные произведения играют в музыкальном колледже для одарённых детей Севера, но там дети другие и занимаются по-другому, потому что в колледже идёт профессиональная подготовка. Но Роберт справился.

И ещё выступил флейтист Семён Денисов, он на все руки мастер, но немножко «не добрал» и стал лауреатом третьей степени. Я же предполагала, что он завоюет Гран-при, но не получилось. И ничего страшного: всё делается так, как задумано.

– Когда вы услышали о Гран-при, у вас было, как принято говорить, чувство удовлетворения?

– Мне хотелось заплакать. Шло вручение наград, а Роберта всё не вызывали. Я не предполагала, что меня затронет молчание жюри, и Роберт тоже был очень взволнован, он неважно перенёс дорогу в Излучинск, но решил выступать.

Считаю большим счастьем, что у меня есть такая профессия, которая выбрана не то судьбой, не то кем-то ещё. Это счастье, что могу работать, есть  опыт, вижу отдачу от своего дела. Для меня каждый урок – подарок судьбы.

Добавить комментарий

Добавлять комментарии могут только зарегистрированные и авторизованные пользователи. Комментарий появится после проверки администратором сайта.

39