Пусть в веках поют наши дети, что подобны шишкам сосновым!
В сентябре исполнится 5 лет как ушёл из жизни Юрий Вэлла – ненецкий писатель, поэт, философ и просто житель села Варьёган, Почётный гражданин Нижненвартовского района.
12 марта 2013, в последний день своего рождения, он написал «Автобиографию». Как говорится, ни раньше ни позже, а именно в этот день. Биография необычная, не так её пишут для отдела кадров. Она как подведение итогов жизни, прощальная и грустная.
Пять лет – как день, потому что всё памятно дочери Юрия Кылевича Тайне. Она сегодня руководит музеем имени своего отца, с ней мы и ведём разговор о нём.
– Тайна Юрьевна, в «Автобиографии» Юрий Кылевич написал: «Всякое было в моей жизни: издал пять книг, создал два музея, две школы, один сельсовет; несколько лет был лучшим охотником промхоза; в своё время написал заявление добровольца во Вьетнам…» Какие музеи? Я знаю этнографический, с парком.
– Вторым музеем он называл своё стойбище. Это экомузей, живой, куда мог приехать любой человек, пожить там и попользоваться экспонатами. Нет, это были даже не экспонаты, а настоящие предметы быта. Там человек мог построить облас и посмотреть, как делается нарта. Человек мог пожить в атмосфере «лесных людей», пройтись по реке на обласе.
– Это было стойбище отца?
– Да, родовое угодье. Он назвал его экомузеем. При отце туда мог приехать любой человек.
– Дальше: две школы. Мы с вами говорили об одной, здешней.
– Когда пришло время учить внуков, на стойбище появилась школа. Первая открылась у нас в селе. Когда отец был ребёнком, здесь была только начальная школа, дальше дети учились в Агане, а с появлением Новоаганска открылась средняя школа-интернат. Варьёганские ребятишки жили там. Я тоже училась и жила в интернате, а дома бывала только в выходные дни. Отец и другие родители понимали, что дети испытывают большой стресс вдали от родителей. Они стали обивать пороги райисполкома и говорить о строительстве школы в нашем селе. И добились своего: в 1986 году в Варьёгане открылась восьмилетка. Моя младшая сестра Сёма пошла здесь в первый класс. Так дети остались при родителях. Со временем школа стала средней.
– Отец говорил вам, зачем он собирался во Вьетнам?
– Это было во время его службы в армии. Тогда он написал заявление о желании пойти добровольцем в воюющий Вьетнам, чтобы исполнить интернациональный долг по освобождению вьетнамского народа от американских агрессоров. Но ему отказала медкомиссия.
– Тайна Юрьевна, что это: «… до сих пор не могу выкарабкаться из бытовой нищеты – мой гардероб на 90% состоит из подарков друзей, а мебель в квартире на 50% из моего родного интерната…»?
– Для отца обустройство быта никогда не было главным, родители не гнались за богатством. Главное, считали они, нужно иметь необходимое: из чего поесть, что приготовить, что надеть. Нас тоже так воспитали. Мы не пытались одеваться по европейским стандартам: что имели, то и надевали. Главное ведь не в одежде. У отца на первом месте были олени и семья. Сколько себя помню, у нас не было покупной мебели. Ну, был шкаф, а кресло сделал отец. Есть на кухне стол – и ладно, сам сколотил скамейки.
– Откуда эта мягкая мебель?
– Это дали люди. Кто-то из друзей отца покупал новую мебель, а ему предлагал свою старую. И привозили. Но вот этот диван родители купили сами. Посмотрите: на всех фотографиях отец одет в малицу – заплата на заплате. Он не любил новых вещей. Мама сошьёт новую малицу, он говорил, что ткань твёрдая, ещё не примялась, царапает лицо. Старую наденешь – мягкая, удобная.
– А в исполком он в чём являлся?
– В малице. Отец всегда носил национальную одежду. Как ему было комфортно, так и одевался. Галстуков у него не было, я не помню его в пиджаке.
– В парке-музее мне сказали, что этнографический музей создан Юрием Кылевичем и всем ему обязан. Музею уже 30 лет – такая вот память. Односельчане вспоминают отца?
– Я каждый день разговариваю с ним. И люди вспоминают, конечно. Вот в марте была конференция по случаю его 70-летия. В сентябре пройдут Чтения его памяти. Они проходят в два этапа: конкурс стихов с участием детей всех поселений района, конкурс рисунков и инсценировок, а в конце сентября пройдёт подведение итогов Чтений.
– И ещё: «В окружении друзей я чувствую себя счастливейшим человеком нашей Планеты!» У него было много друзей?
– Да, его любили. Вот 11 марта приезжали сюда Дудек Штефан – научный сотрудник Университета Лапландии, эстонец Лийво Ниглаз, доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Института этнологии и антропологии Наталья Новикова, друзья из Нижневартовска и Сургута.
– Зачем Юрий Кылевич ездил в Америку?
– Его пригласили на Ассамблею малочисленных народов. С ним был и наш югорский писатель Еремей Айпин. До этого к Еремею Даниловичу приезжал вождь племени кайова Скотт Момадэй, потом он был у нас. Он пригласил своих новых друзей в США, после этого родилась интересная книга отца и Момадэя в стихах – «Диалоги».
Вот пишет Скотт Момадэй:
…Я из берлоги вышел –
Для воскрешения.
Страдающую душу кто освободит?
Тот, кто должен меня оживить.
Где ты? Укажи дорогу!
Юрий Вэлла отвечает:
Вот он я, здесь!
Возле тропы тебя ожидаю!
Всю мою жизнь – брата
равного не имел.
Всю мою жизнь – попутчика
равного не имел.
– Тайна Юрьевна, как вы думаете: Юрий Кылевич был доволен своей жизнью? О счастье не спрашиваю.
– Не знаю, почему вы не хотите назвать его счастливым. Когда он был уже тяжело болен, сказал матери: «Мы с тобой прожили очень хорошую жизнь. Если бы у меня была возможность ещё пожить, я бы выбрал эту же жизнь». Я думаю, что он прожил счастливую, хорошую жизнь. Вам бы у мамы об этом спросить – он ей эти слова говорил…
– Он с вами разговаривал – вот так, как мы сейчас?
– Очень редко, потому что чаще был занят. Отец никогда не показывал, что был чем-то недоволен, никогда не ругал и по-своему любил нас, дочерей. Сейчас оглядываюсь на свою жизнь и понимаю, что он был хорошим отцом. Помню, как ездила с ним на рыбалку, отец учил меня стрелять, но я боялась, потом меня научил этому муж. Отец был доволен: дочь поохотилась. Все его дочери умеют стрелять, на стойбище это была обычная жизнь – охота. Сейчас многое ушло в прошлое, сейчас всё по-другому. У отца было полуголодное детство, он нам об этом рассказывал. Я же знала его сильным, крепким, надёжным человеком, главой семьи. Без него нам тяжело, а маме особенно. Что скажешь – надо жить дальше, жить и помнить.
Добавить комментарий
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные и авторизованные пользователи. Комментарий появится после проверки администратором сайта.