Трудно рассорить живопись с модой

– Татьяна Васильевна, хочу спросить об участии школы искусств в Международном фестивале-конкурсе детского и юношеского творчества в Санкт-Петербурге. Меня интересует ваш театр мод «Голоса времён» и в частности коллекция «Времена года». Скажите, пожалуйста, какой может быть театр мод в Охтеурье?

– Это был школьный проект. Когда наш хореограф ставила композиции на определённую тему, мы шили для этих постановок костюмы. Так возник проект, который мы заявляем как театр мод. Он существует давно, это коллективное творчество, его развивают педагоги школы и юные художники.

– Я спрашиваю о театре мод, который дерзнул поехать в Петербург.

– Это был Международный конкурс «Праздник детства», мы в нём не раз участвовали в разных номинациях. Наш директор Анастасия Анатольевна Матыгулина решила, что нужно дерзать не только музыкантам и художникам, но и модельерам. И мы дерзнули, повезли с собой национальную коллекцию «Времена года». Кстати, для неё были сделаны новые украшения и детали одежды. В этом нам помогла Вероника Борисовна Гончарова. Она работает в школе гардеробщицей, замечательная женщина, знает свою хантыйскую культуру. Она помогла нам сделать украшения из бисера, вышивку, так что мы получили полный образ своей коллекции, основанный на национальных традициях ханты. Это стилизованные костюмы.

– Я слышала, что запустили джинсу?

– Да, с подачи Анастасии Анатольевны, она следит за современными течениями в моде. Мы решили сделать коллекцию из старых вещей.

– И показали её в селе?

– Именно новую – нет, сразу повезли в Петербург, а здесь показали только некоторые её детали. К сожалению, я не была на фестивале, но слышала, что наша коллекция произвела впечатление на жюри, она была оценена дипломом первой степени. Мы были удивлены и обрадованы таким признанием.

– Татьяна Васильевна, в том же конкурсе Юрий Баженов стал лауреатом первой степени в графике, как и Александр Миронов. Что они показали?

– Эти ребята возили на конкурс свои дипломные работы, а учебные творения других учащихся были удостоены дипломов второй и третьей степени.

– Эти художники – дети, которые в своё время не поступили в музыкальные классы, или они пришли именно к вам?

– У нас фактически все дети учатся параллельно на двух отделениях, например, на художественном и хореографическом. В Охтеурье детей не так много, они хотят охватить всё, чему может научить школа искусств.

– Я не умела рисовать в детстве. Как можно этому научить?

– Это сложный вопрос.

– Для музыки нужны слух и терпение. А для рисования?

– Конечно, нужны природные данные. Я думаю, они могут быть у всех детей в разной степени, но их нужно развивать. Этим мы и занимаемся в школе. До определённой степени ребёнка можно чему-то научить, но, как вы понимаете, не все ученики станут художниками. Основные навыки учащиеся приобретают на уроках изо в общеобразовательной школе.

– Не все станут портретистами.

– У нас есть уроки рисования с натуры, мы знакомим детей с основами изображения портрета, как, впрочем, и со всеми жанрами искусства.

– Зато в школе есть «Тур карикатур», весёлый конкурс шаржей.

– В этом конкурсе разные номинации, дети могут участвовать в мини-комиксах, которые сейчас популярны. Мы участвовали в этом жанре в окружном конкурсе, посвящённом югорским сказаниям и легендам. Он прошёл в прошлом году, мы получили несколько наград. В «Туре карикатур», например, есть номинация «О бедном школяре замолвите слово» – о том, как трудно учиться в школе искусств. Есть и «Негатив» – о смешных ситуациях в школьной жизни. Все рисунки должны быть юмористическими, мы никого не хотим обидеть.

– У вас есть любимый жанр?

– Очень люблю акварель, иногда занимаюсь графикой. Года два назад открыла для себя сухую пастель и полюбила её. Мне близки и пейзажи, люблю разные настроения природы. Иногда в школе бывают благотворительные ярмарки, и я кое-что из своих работ приношу на суд сельчан.

– Ваши ученики-художники участвовали в районной акции «Душевное богатство»? Кто покупает их работы?

– Чаще всего, конечно, родители, близкие люди, иногда и гости. В этом году в доме культуры было много людей со стороны, они выбрали несколько детских работ для интерьера.

– Почему детские рисунки бывают лучше, чем у взрослых художников?

– Дети очень открытые, они переносят своё настроение на бумагу. Дети не боятся быть смешными. Это я говорю об учениках начальной школы, то есть о непосредственных, а повзрослевшие ребята уже чувствуют страх: вдруг работа не получится? Они хотят, чтобы их воспринимали как взрослых, состоявшихся художников. Ученики с удовольствием делают работы для выставки, но опять же младшие, а старшие могут быть недовольны своим произведением, хотя я вижу, что оно вполне достойное. В подростковом возрасте некоторые мои ученики даже хотят оставить занятия в художественном классе, разо­чаровываются в своих способностях к рисованию. Мне всегда жаль, когда уходят способные ребята.

– А те, кто не разочаровался в себе, кем они стали?

– Конечно, не все выпускники выбирают изобразительное искусство. Среди них есть архитекторы, педагоги и дизайнеры.

– Какое счастье: из Охтеурья вышли архитекторы, зодчие!

– Я думаю, что они уже самостоятельные мастера, художники.

– Кем стала ваша дочь? Она ведь делала успехи в живописи?

– Она архитектор, уже работает. В школе любила рисовать природу и красивых людей, у неё были интересные работы. Однажды у нас возник спор. Как и многим ученикам, я предложила свой вариант решения задания. Она же сделала всё по-своему, что мне не очень понравилось. Но на конкурсе её работа заняла первое место. Теперь дочь архитектор, её дипломная работа была посвящена новому взгляду на школу и получила отличную оценку. У каждого архитектора есть главная мечта – осуществить свой проект, но охтеурскому архитектору важно, чтобы её здание было не только красивым, но и нужным людям.

– Так может быть, она что-то спроектирует для села?

– У неё была мечта построить здесь церковь.

– А Юра Баженов тоже ваш сын? Ваши дети способны только заниматься творчеством?

– Ирина училась в классе фортепиано, занималась успешно вокалом. Юра окончил класс хореографии и рисовал. Сейчас он учится в 10 классе, выбор профессии у него впереди.

– Татьяна Васильевна, а когда вы сделали свой выбор?

– Сколько себя помню…

– Рисовали на печке?

– Нет, на табуретке, потому что не было детского столика. Помню раскраски, цветные карандаши, потом краски, потом художественная школа. У меня был любимый учитель Николай Васильевич Богоявленских, он занимался пастелью, а я смотрела с восхищением. Может быть, тогда появился страх, что у меня это не получится. И вот недавно решила попробовать. Это такие сухие мелки, ими можно рисовать только на грунтованном картоне и сложно хранить. Потом было училище, получила профессию учителя черчения и рисования, затем худграф Нижневартовского университета.

– Татьяна Васильевна, я думаю, что учить рисовать, как и учить музыке, совершенно неинтересно: ты всё знаешь, а всякий раз приходится начинать сначала.

– Нет, дети всё воспринимают по-разному. Мне интересно учить малышей, правда, одновременно и сложно. Они быстро всё воспринимают, у них открытые глаза, я радуюсь их эмоциям. Со старшими учениками не всё просто: они «мучают» свои работы, сомневаются, но в итоге что-то получается. И мне это нравится.

В этом году у меня не будет выпускников, зато прошлый выпуск – шесть человек – получился очень сильным. Две девочки к тому времени окончили среднюю школу, успешно сдали экзамены на художественном отделении колледжа для одарённых детей Севера, но неожиданно для меня выбрали медицину.

– Может быть, это и хорошо?

– Может быть, но у меня осталось чувство сожаления. Это были одарённые ученицы.

– Вы думаете о том, что из вашего класса когда-нибудь выйдет настоящий художник?

– Хочется в это верить. А вдруг это случится?