Будь здорова, малая родина!

– Что у вас за семья, Ольга Александровна, в которой все медики? Разве так бывает?

– Как видите, бывает и такое. У нас и мама работала в больнице, и тётя фармацевт. Папа был механизатором, но потом перешёл в больницу, где трудился младшим медбратом. Там служила мама и ещё была тётя, которую мы звали няней. Она была младшей медсестрой. Мы с братом Олегом тоже пошли в медицину. И сноха моя тоже медработник. Так что бывает, что в семье все медики.

– Вы в детстве со шприцами играли, лечили кукол?

– И это было, лечила. Не скажу, что пошла в медучилище целенаправленно. Я хотела быть учительницей, но так сложилось в тот момент в семье, что родителям было не до меня. Тогда возникла проблема с братом, которого лечили в больнице, и все силы были брошены на него. А тут соседка собралась везти свою дочку на экзамены в медучилище, и мама попросила взять меня. И я поехала, поступила, стала учиться.

– Кто вы сейчас?

– Фельдшер.

– Вот вы сейчас принимали ребёнка. Вы говорили, как врач.

– Давала рекомендации его маме.

– Вы давно в Вате?

– С 2007 года, а медиком работаю с 1994-го. Как попала в Вату? Опять же, семейная ситуация. Когда Олег приехал в Югру, у него здесь не было никого из родных, и он стал агитировать меня на Север. Олег оставил нам с мамой своих детей, сказал, чтобы к осени мы их привезли сюда. И мы поехали. Брат предложил мне съездить в Излучинск, а там повёл к старшей медсестре районной больницы. Она посоветовала мне поработать в Вате какое-то время. Я была в отпуске, поэтому согласилась. И всё, осталась. Как говорится, отдохнула. В Вате как раз нужны были медики, да и деревня мне очень понравилась.

– Вы делали подворный обход, знакомились с людьми?

– Да, конечно, ходила к пенсионерам, знакомилась. И пошло, и закрутилось. Конечно, в первое время было тяжело, кругом чужие люди, ты не знаешь историю их заболеваний, но постепенно узнаёшь.

– Как вам здесь живётся, Ольга Александровна?

– Неплохо. Спокойно. Брат рядом. У нас сейчас никого из родных не осталось в Ульяновской области, откуда мы родом. Старшего брата я привезла сюда, так что вся семья здесь. И одна дочка тоже дома. Мы прервали медицинскую традицию. Я объяснила дочерям, что эта работа не для девочек. Они хотели стать врачами, но я не согласилась. Не надо: врач, фельдшер – это очень серьёзно, считай, всего несколько часов находишься дома: ночь-полночь – на вызов, ты востребован круглые сутки. Какая тут семья? Муж мой работал рядом, в Ульяновской области, был водителем скорой помощи, но не выдержал, ушёл. Он был младшим медбратом. Сейчас трудится в пожарной части.

– Так кем стали ваши дочери?

– Одна работает инженером в нефтяной компании в Нефтеюганске, вторая с отличием окончила театральное отделение, сейчас учится в университете на журфаке. Плюс она училась на ТВ в «Останкино». Дочь работает в нашем ДК методистом, она пока рядышком, а потом определится.

– Вы не устали от пациентов?

– Нет, мы научились справляться с хроническими заболеваниями «весна-осень», «договариваться» с гипертонией и хондрозами. Если раньше наши пациенты пренебрегали профилактикой, то сейчас каждые полгода проходят курс лечения. К нам приезжают специалисты из плавполиклиники «Пирогов», была бригада врачей из окружной клинической больницы. И в декабре приедут доктора, так что в год три-четыре раза у нас бывают специалисты. Ватинцы говорят, что такого внимания медиков им вполне хватает.

– Сколько медиков работают с вами?

– Здесь два фельдшера и медсестра, плюс фельдшер в школе, а всего коллектив из восьми человек, все на страже здоровья ватинцев.

– Чем болеют в деревне?

– Деревне 150 лет. Значит, есть «хроники». Люди ведь не становятся моложе, у каждого свои заболевания. Конечно, бывает тяжело, но это наша работа.

– Как вы здесь переживали пандемию?

– Сначала было страшно. Когда она началась, все плохо понимали, что именно происходит. Никогда не забуду первого ватинца, заболевшего ковидом. Для меня это было трагедией: у нас – коронавирус?! Потом я месяц работала в ковидной бригаде в Излучинской больнице и стала спокойнее относиться к этой инфекции. Главное – вовремя понять, как лечить, а ещё – убедить человека, что он нуждается в госпитализации. Это адский труд, скажу вам. Одной пациентке 65+ объясняла, что нужно лечиться в больнице, но она меня плохо слушала. Пришлось сделать строгое внушение. Потом она благодарила за мою настойчивость. Я вовремя увезла её в больницу.

– А вы не успели заболеть?

– Переболела. Отработала в бригаде, а в конце смены почувствовала, что устала. Тяжело болела, не могла ходить, просто не было сил.

– Ковид – это разновидность гриппа? Вот приближается зима…

– Да, снова будет наплыв заболевших, но думаю, что справимся.

– У нас в округе ковид не уходит.

– Да, он во всей стране фиксируется. Видимо, будем с ним жить. Люди прививаются от гриппа, идёт ревакцинация от коронавирусной инфекции.

– Вы не пожалели о том, что переехали в Вату?

– Не пожалела, нет. Здесь чудесная природа, работа, семья, но меня тянет домой, в Ульяновскую область.

– Там же никого нет, вы сказали.

– Но тянет. Знаю, что никого нет.

– Как у вас с медикаментами?

– Хорошо. Стараемся подбирать некоторые препараты. Я имею в виду аналоги. Все жизненно необходимые лекарства есть.

– Ночью часто приходится бежать на вызов?

– Часто. И к детям, и к старикам.

– Что вас примиряет с таким образом жизни?

– Наверное, это судьба, как у учителей. Дочки мои не стали педагогами, зато дочь Олега учится на филфаке. Кто-то будет педагогом! Я не жалею, что не стала учительницей, но хотела бы. До сих пор мечта осталась.

– Как у меня – о скрипке.

– А у меня – об арфе. Когда я увидела её в детстве, стала просить родителей: «Купите!» Для чего? Не знаю. Тем более в деревне, но как увижу арфу – хочу! Смогла бы я играть на ней или нет, но хочу!

– Смогли бы, конечно. Подумаешь, 48 струн! Вам вон сколько лекарств нужно запомнить!

– Да, они то и дело меняются: то иное название, то международный стандарт, поэтому приходится объяснять людям, что можно и нужно купить в аптеке наш аналог, который дешевле и не хуже зарубежного препарата.

– И вот закончилась у вас смена. Вы идёте по деревне домой. Кого-то встретили. И что?

– И даю ценное указание. Кто-то пьёт газировку, кто-то идёт без шапки, кто-то в алкогольном опьянении. Таким образом, я могу идти до дома целый час. Ни разу спокойно не доходила. Нет, никто меня не боится, некоторые люди прислушиваются к советам и замечаниям. Ругаю детей, когда ходят с голыми ногами. Такая мода. И при этом болит горло! До нашей молодёжи трудно достучаться. Ведь хочется, чтобы она росла здоровой, чтобы деревня жила.

– Вы заботитесь о здоровье деревни. Значит, вы здесь навсегда, как и ваш брат?

– Не знаю. А куда ехать? Олегу здесь нравится, мужу тоже. Мне нравится Аган, Новоаганск, Большетархово, но вот когда я во время отпуска подъезжаю к Ульяновской области, что-то щёлкает внутри, мне становится легко. И родительский дом… Вот приехала – окна тёмные, а раньше горел свет. Как в спектакле «Мёртвые души»: все окна светятся, но умер один человек – погас свет. Я не могла понять, почему, пока не ушёл из жизни отец. Так погасло одно окно. Потом ушла мама – ещё одно окно потускнело. Уехал Олег – ещё окно… Дом – сирота, вот я и вспомнила тот спектакль.

– Что теперь для вас Вата?

– Это вторая малая родина…