Зачем Малевич придумал «Чёрный квадрат»?

– Сейчас преподаю в основном рисунок, а ещё у меня есть свои две программы – по арт-терапии для детей с ограниченными возможностями здоровья и цифровое искусство.

– Давайте поговорим об арт-терапии. Что это такое?

– Арт-терапия – это больше про чувство, восприятие и умение переносить, например, на бумагу, все чувства, которые не можем передать словами. Дети с ограниченными возможностями не всегда могут объяснить то, что они чувствуют. У них может быть совершенно иной взгляд на мир. Поэтому через искусство можно найти мостик между нашим и их пониманием мира. Дети могут через арт-терапию рассказать о себе, своих мыслях и желаниях, то есть изобразить. Это важно – создать для них безопасное пространство, где они могут выразить свои эмоции.

– Обычно дети рисуют семью.

– Нет, они слушают музыку и изображают с помощью цвета, линий, пятен разных контрастов. Они выбирают разные цвета.

– И чёрный?

– Чёрный – это не всегда плохо. В арт-терапии важно слушать и общаться с ребёнком. Наша задача не интерпретировать его работу, а дать выход эмоциям. Чёрный цвет для них не всегда отрицательный. Например, чёрное небо…

– Понятно. Наталья Валерьевна, зачем это нужно вам, школьному преподавателю?

– Это желание показать разные направления в искусстве и что искусство принадлежит всем. Работа с такими детьми даёт им возможность увидеть мир не только из окна.

– Я имела в виду другое. Это ведь большая нагрузка. Нарисовали бы картину, ведь вы художник.

– Рисую, работаю круглосуточно. Мне важно, что дети готовятся к нашим занятиям, что они по пути в школу с кем-то встречаются и выполняют какие-то действия. Как важен выезд из дома! Люблю детей и люблю искусство, люблю это соединять. Работа с необычными детьми – это наша миссия.

– У кого вы учились в этой школе?

– Мне очень повезло, потому что мне дали возможность попробовать себя в разных направлениях творчества. Мне до сих пор помнится наш заснеженный посёлок и отсутствие интернета. Училась в классе Валентина Викторовича Ливна, который дал мне энергетику, цвет, экспрессию в моих работах. Училась у Елены Рудольфовны Жаворонковой, она дала мне живую линию и взгляд на художественное творчество. Валентина Викторовна Иодис познакомила меня с историей искусств, когда не было интернета. Нам показывали альбомы и диафильмы с работами великих художников, и мы узнали, что мир не такой заснеженный, как нам казалось в Новоаганске. Нам показали мир большой и разный, нам показали разные стили и направления в изобразительном искусстве.

– Наталья Валерьевна, почему вы поступили на художественное отделение, а не на музыкальное?

– Я училась на музыкальном отделении – игре на гитаре, дополнительно на фортепиано, игре на домре в оркестре, то есть училась серьёзно. Потом пошла на художественное отделение.

– Что, талант открылся?

– Талант к рисованию был с детства, я рисовала всегда, причём портреты. Но – гитара! Мне казалось, что рисовать умею, а в школе увидела, что рисовать можно и так, и эдак. Да и невозможно было не заразиться энергетикой Валентина Викторовича, его масштабными полотнами, что украшают коридоры школы. И поняла, что ничего не умею, что нужно учиться.

В далёком 2000-м я поступила в Пятигорский государственный технологический университет, окончила факультет дизайна. Специальность – графический дизайн, то есть с «цифрой» начала работать там.

– А сюда зачем вернулись?

– Я и в Пятигорске рисовала, мои картины были связаны с Севером, даже дипломная работа. Там все рисовали горы и пейзажи, а я показывала красоту нашего Севера. Мне в детстве дали возможность учиться, и считаю, что и в небольшом посёлке дети такие же способные к искусству, как в больших городах. Просто о них мало знают.

– Кто вы – портретист, пейзажист?

– Портретист. Для своего удовольствия люблю рисовать людей, потому что они разные. Люблю изображать их не как «два глаза и один нос», а как личность. Делаю это разными способами: шаржами, аэрографией.

– На домах пылите?

– Портрет рисовала, да, а вообще я график, люблю показать красоту в простых вещах, то есть простым карандашом можно нарисовать всё, что представишь. Я график и цифровик. Мне дали возможность написать программу по цифровому искусству. Это не компьютерная графика, где необходимы компьютер и программа, а цифровое искусство передаётся через фотографию. Сейчас есть телефоны и планшеты, где после фотографирования можно тут же делать из картинки всё, что захочется.

– Например? Вот сфотографировали меня, и что дальше?

– Если вы дадите согласие, то можно сделать плакат. Дети работают по-своему: придумали картинку и рисуют её в гаджете. Когда говорят, что ребёнок не выпускает гаджет из рук, нужно заглянуть, что в нём. Цифровое искусство – это не только изображение, но и анимация, движение, идея, эффекты. Кто-то сначала рисует, а затем оцифровывает, кто-то делает сразу.

– Наверное, ребятишки ходят за вами по пятам?

– Действительно, это так. У нас большой набор на художественное отделение, и в этом не только моя заслуга, а всех преподавателей, которые чувствуют детей. Знаете, какое это блаженство – работать с теми преподавателями, у которых училась и которым доверяешь! Очень горжусь, что работаю здесь, хотя это огромная ответственность.

– В Новоаганске живут ваши одноклассники?

– Да, их много, и не только с художественного отделения, и мне приятно, что в их жизни есть искусство, но особенно важно, если кто-то из них передаёт свои знания и любовь детям.

– У вас есть любимый художник?

– Очень люблю импрессионистов. Что их связывает с «цифрой»? «Цифра» – это квадратики. Художники поняли, что если накладывать тона на расстоянии, они сливаются в другой цвет.

– Вам не кажется, что они – непризнанные художники?

– Но ведь потом их признали и приняли. У них был новый взгляд, новое направление, они показали миру, что это тоже искусство.

– Скажите, «Чёрный квадрат» Малевича – это не пьяная шутка художника, как говорят?

– Нет, конечно. Это посыл миру, он долго готовился к выставке. Мне приходилось сталкиваться с людьми, которые воспринимают «квадрат» как лёгкость творчества.

– Да любой человек нарисует!

– Есть мастерство. Знаменитыми становятся те художники, которые передают не мастерство, а то, что вложил мастер в свою работу. Люди откликаются не на всё подряд, а на то, что для них в данный момент важно и актуально.

– Что я там должна увидеть?

– До этого всё было красивое, чёткое и понятное, а Малевич нашёл способ для обсуждения.

– Это эпатаж?

– Нет, это способ дать людям возможность поразмышлять. Это же не раз – и нарисовал квадрат, это плавное перетекание внутренних проработок во внешнее проявление.

– А вам, Наталья Валерьевна, что хочется создать?

– Даже не знаю. Хочется, чтобы то, что я делаю, осталось. Это спокойное искусство понимания. Дети – творцы, создатели. И ещё – чтобы класс цифрового искусства дополнялся цифровыми инструментами. Например, нам нужен графический планшет. А если помечтать… Хочу, чтобы сохранилась старая школа искусства. Да, её можно преобразовывать, например, музеи «оживляют» картины. Хочется, чтобы дети видели свои возможности, мне важно, чтобы искусство осталось в их жизни, а для этого и существуют такие школы, как наша.