На землях рода медведя, или Возвращение к истокам

Стойбище «Ампутинское» расположено недалеко от Варьёгана, путь из города неблизкий, поэтому выехали рано. Стоит ли говорить о том, насколько красива природа северного края летом. Может быть, жителям южных стран с пышным цветением садов она и покажется блёклой, но только не тем, кто здесь родился и вырос. Есть какая-то особая красота в проплывающих за окном болотах, поросших мхом и травами. А на них уже появились ягодники – сборщики янтарной морошки. Она на самом деле похожа на маленькую горсть прозрачных камешков: когда ягода поспевает, внутри неё напросвет можно рассмотреть косточки.

Вдоль дороги обратно в Варьёган уже с полными вёдрами идёт ягодный спецназ – все в энцефалитках, накомарниках и резиновых сапогах, без них нельзя – заедает вездесущая мошкара и оводы. Даже репелленты не очень защищают, только настоящего ягодника такой ерундой не запугаешь! Нет-нет и попадутся гадюки – коренные болотные жительницы. Местные хорошо знают, что их лучше обойти стороной. Ни в коем случае не трогать, иначе змея атакует!

Шумят лёгкой зелёной листвой берёзы и осины, им вторят басовитым гулом вековые кедры и сосны. А у подножия деревьев на бугорках и полянках уже виднеются чуть покрасневшие сбоку ягоды брусники. Она ещё только набирает силу, но, судя по всему, урожай будет щедрым. А рядом в зарослях начинают созревать синие ягодки черники и голубики.

Здесь, среди хвойного леса, и расположено стойбище «Ампутинское». При въезде на его территорию установлена большая красная табличка с надписью «Территория традиционного природопользования № В-22. Глава – Казамкин Виталий Егорович, Нижневартовский район». С этого знака и начинается участок земли почти в тридцать гектаров, уже не одну сотню лет принадлежащий хантыйскому роду Казамкиных, роду медведя – хозяина тайги.

К сожалению, мы не смогли увидеться с Виталием Казамкиным лично, только поговорили по телефону. Он в качестве десантника-пожарного в составе отряда авиалесоохраны работает на тушении лесных пожаров под Няганью. А стойбищем занимается его супруга Неля с родителями и двенадцатилетним сыном Антоном. Стоит отметить, что Антон очень похож на отца: такой же хозяйственный, деловитый, на «ты» с техникой. Завести дизельный генератор, разобраться со стареньким уазиком для него проще простого. А маме он первый помощник во всём, и не скажешь, что молодой хозяин только перешёл в 7 класс!

Дорога на стойбище

Ехать от Варьёгана до стойбища минут пятнадцать по дороге из бетонных плит, где чувствуется каждый стык, но зато по песку машина идёт мягко. На половине пути нужно пройти пешком спуск, миновав шлагбаум, который пришлось установить, чтобы уберечь территорию от случайных туристов, которые, завидев удобное место у дороги, заворачивали «на шашлычок», а потом оставляли после себя кострища и мусор. Тайга такого обращения не терпит. Вот и пришлось ограничить въезд на территорию таким способом.

Далее тропинка ведёт через ручей. «Вода в этом году сильно поднялась, – сетует хозяйка. – Добротный бревенчатый настил ушёл под воду, пришлось сверху делать дощатый мосток, иначе не пройти».

Всё стойбище огорожено забором из жердей, чтобы олени не выходили за отведённое им место. По дороге видим широкие поляны ягеля – основного корма оленей. Летнее стойбище – самое близкое, чуть дальше – весеннее, а замыкает круг зимнее стойбище. Дорога пролегает по белому песку, усыпанному хвоёй, раскрывшимися сосновыми и кедровыми шишками. Деревья распахнули свои ветвистые объятия. Так низко склоняются над дорогой, что то и дело хлещут ветками по лобовому стеклу старенького уазика, а изнутри со звоном бьются о стекло неизменные спутники – оводы. Но хозяева стойбища их, кажется, не замечают. Только иногда подталкивают к краю открытого окна – на выход.

И вот среди деревьев показалось летнее стойбище.

Кажется, что здесь время остановилось

Это самое первое впечатление гостя, который сюда приезжает. О том, что где-то там, далеко, есть цивилизация, напоминает только тарелка спутниковой связи да машина. Жизнь здесь идёт неспешно, подчиняясь законам природы и смене времён года.

На белом песке повсюду следы копыт, олени здесь чувствуют себя хозяевами, могут даже заглянуть на летнюю кухню, узнать, что там вкусненькое варится. Конечно, при этом рискуют обжечься.

На стойбище постоянно живут родители Виталия Егоровича – Екатерина Константиновна и Егор Андреевич. Они научили сына всему, что умеют сами, да и теперь строго следят, чтобы всё было, как положено, в соответствии с традициями, но и нового не боятся.

На территории летнего стойбища – два дома, два лабаза и другие хозяйственные постройки. Екатерина Константиновна летом любит готовить на улице на открытом огне: возле дома огорожена летняя кухня, чтобы любопытные олешки не опалили свои мохнатые носы.

Внутри домов всё обустроено просто, но вместе с тем удобно и функционально. Нары, покрытые оленьими шкурами, печка, низкий столик, за которым очень удобно сидеть. По стенам развешаны опахала из хвостов глухарей. При уборке используют лебяжье крылышко, им хорошо сметать сор. В уголке притаились старинный корневатик и шкатулка для рукоделия, принадлежавшие ещё прабабушке.

На стене висят мужские пояса с традиционными орнаментами, вырезанными из кости, ножнами, мешочком для мелких охотничьих принадлежностей. А в крыше летнего дома обязательно устанавливают окошко, чтобы было дополнительное освещение, да и узнать, какая погода, проще.

Олений дом

По сути, стойбище и есть олений дом, но всё же это особая постройка. В загоне, где живут олени, стоит отдельное сооружение с двускатной крышей и высоким входом, закрытым пологом. Внутри обязательно разводят дымокур, чтобы гнус не испортил шкуру оленя и не досаждал жужжанием во время отдыха.

У Казамкиных около 80 голов оленей. Летом хлопот с ними немного. Хозяева выпускают их на пастбища. В основном животные уходят кормиться – полакомиться любимым ягелем – ночью, мошкара появляется только с восходом солнца. К пяти утра олени уже возвращаются домой, поближе к дымокуру.

Когда подходишь к ним с мешочком сухариков, они сразу бегут за лакомством, с удовольствием хрустят высушенными кусочками хлеба. Кто побойчее, отталкивает сородичей и норовит ухватить кусок побольше, но хозяйка никого не обидит – угостит всех.

Регулярно заглядывают олешки в кормушки, расположенные посередине стойбища. Там угощение – большие куски каменной соли. Очень нравится им её лизать.

А если нет соли, то олени умудряются удрать на месторождения, находят места, где используют солевой раствор и стараются облизать оборудование. За этим делом они были однажды пойманы. Но хозяин принял меры. Неля Казамкина рассказала, что камни соли заказывают специально, и они всегда есть на стойбище.

Гордо ходят по загону, подняв головы с огромными рогами главы семейства, охраняют мам с малышами, которые лежат немного в стороне – как только им покажется, что их детям угрожает опасность, тут же убегают подальше. Самцов, способных давать потомство, называют хорями, а самок – важенками. Есть олени уже не пригодные к размножению – они ездовые, можно сказать, олениспортсмены, а вообще их называют быками.

Один из таких спортсменов – олень Стёпка, он больше всех норовил забраться носом в мешок с сухарями и отталкивал остальных. Казалось, что Антону Стёпка нравится больше остальных, хотя молодой хозяин знает всех по именам, многих и назвал сам. Одна из важенок умудрилась зацепиться чипом за сучок и вырвать его. Так брыкалась, что разорвала себе ухо, так и осталась с именем Безухая. Есть олень Мухомор, его так назвали потому, что у него шубка «в горошек». А кое-кого из стада зовут просто Коровой из-за характерного «коровьего» окраса.

В марте-апреле беременных важенок перегоняют на весеннее стойбище, подальше от всех остальных – наступает пора отёла. Телята рождаются полностью готовыми к самостоятельной жизни. После того как мать его облизала, телёнок встаёт на ножки и сосёт молоко. А потом ходит за ней везде: и ночью на пастбище, и ложится рядом, когда она отдыхает – собственно, все маленькие дети одинаковы, лишь бы быть с мамой рядом.

Весеннее стойбище небольшое, там есть дом, тоже небольшой. Этой весной за отёлом следили Екатерина Константиновна и Егор Андреевич – жили там, не выезжая, пока все телята не родились, ну а потом важенки вместе с пополнением вернулись к своим сородичам. Те с любопытством обнюхали малышей и приняли в стадо.

Сейчас зимние шубки оленей почти полностью вылиняли, а рожки пока пушистые. По осени и самцы, и самки начнут обдирать с рогов отпадающую шкурку. Да и хори затеют традиционные бои за самок.

– В этот период мы даже не подходим к ним, – рассказала Неля Казамкина. – Опасно. Порой так бьются, что и деревья валят, а самки терпеливо ждут, кто же победит. Бывает, для проигравшего бой заканчивается плохо. Соперник может поднять на рога, а это смертельные ранения, но таков закон природы.

С приходом холодов оленей перегонят на зимнее стойбище, туда же переедут Егор Андреевич и Екатерина Константиновна – они редко куда-то выезжают, предпочитают тишину тайги суете цивилизации. Нам было очень приятно, когда Екатерина Казамкина сказала, что любит почитать вечерком «Новости Приобья». Здорово, что наша газета доходит до отдалённых стойбищ!

Разговор за чашкой чаги

После прогулки по стойбищу с непривычки мы устали. Пройденные расстояния показались огромными, а жителям стойбища хоть бы что! Видя нашу усталость, хозяйки пригласили в дом на чашку чаги. Это традиционный напиток коренных народов Севера. Вообще чага – гриб-паразит, растёт в основном на берёзе в местах повреждения ствола. Ещё одно его название трутовик – он разрушает дерево, а для человека пользы в нём уйма.

Его отваром лечат болезни желудка и кишечника. Этот гриб помогает в борьбе с маститами и фиброзами, очищает печень и почки, поддерживает чистоту кожи и помогает предотвратить женские болезни. Чагу пьют и для профилактики инфекций. Вот она – сила природы в действии!

За чашечкой чаги как-то сам собой завязался простой житейский разговор. Хозяйки рассказали о том, что знали о предках, вспоминали даты и события.

Больше всего нас заинтересовал старый чум. Женщины силились вспомнить, сколько он стоит на стойбище, – по приблизительным подсчётам этому чуму, вернее тому, что от него осталось, больше 150 лет. Его не разбирают в память о Казамкиных, которые жили на этой земле 200 лет назад. Теперь от него остались только жерди. Екатерина Константиновна считает, что они уцелели, потому что от долгого служения людям прокоптились, пропитались духом жилища, вот и стоят вторую сотню лет.

– Раньше чум был высоким, – вспоминает Екатерина Казамкина. – Каждый год он оседает, понемногу уходит под землю, но убирать его мы не собираемся.

На вопрос, как удаётся справляться с таким большим хозяйством, Неля Владимировна ответила: «Конечно, всё это непросто. Что касается физической работы, мы с детства приучены делать всё своими руками, а финансово помогают администрация Нижневартовского района и правительство Югры. Они выделяют субсидии на развитие и поддержку хозяйства. Принимаем у себя туристов, которые приезжают познакомиться с нашей культурой и бытом даже из-за границы. Часто участвуем в гонках на обласах и оленьих упряжках, но сейчас всё затихло. Пандемия. Остаётся только ждать, пока вирус уйдёт, и жизнь вернётся в привычное русло».

Вот такой насыщенной и интересной выдалась наша поездка. Выезжая со стойбища, почти физически ощущаешь, что покинул какой-то другой мир со своими законами и неспешным существованием, но сюда хочется обязательно вернуться.