Меню
6+

«Новости Приобья». Общественно-политическая газета Нижневартовского района

31.01.2023 11:50 Вторник
Категория:
Если Вы заметили ошибку в тексте, выделите необходимый фрагмент и нажмите Ctrl Enter. Заранее благодарны!
Выпуск 10 от 31.01.2023 г.

О той, которая водила дружбу с соснами

Автор: Марина ФЕТИСОВА. Фото Михаила ПЛЕЦКОГО.

О деревне Большой Ларьяк мы много слышали, но увидеть это поселение своими глазами шанса пока не представилось. Зато благодаря дружбе со старостой деревни Чехломей Валентиной Костаревой нам удалось найти и даже встретиться с человеком, который родился в Большом Ларьяке, вырос и знает его как свои пять пальцев. Знакомьтесь – Людмила Егоровна ПРАСИНА.

– По национальности вы ханты?

– Да, дед с бабушкой, отец с матерью – продолжатели сильного рода Прасиных. Клан наш был настолько большим, что всех членов семьи одно время по пальцам было не сосчитать.

– Но себе в мужья вы выбрали русского парня?

– Сперва я, потом старшая дочка по моему примеру. Единственная внучка в этническом плане больше к вашей нации относится, чем к националам. Но так ли это важно, какая в твоих венах кровь течёт? Что у вас, что у меня она красная. Главное, чтобы в душе человек был хороший.

– Вы родом из деревни, которая сегодня больше напоминает призрак: туда не доехать, местных жителей не найти. Расскажите о малой родине так, чтобы привлечь к ней больше общественного внимания.

– Вверх по течению Ваха наша деревня долгое время считалась одной из самых масштабных и густонаселённых. Потому и имя ей дали Большой Ларьяк. Для удобства и комфорта местных жителей было всё: школа, детский сад и даже магазин. В послевоенное время здесь организовали самый большой на территории Нижневартовского района колхоз, где в хозяйстве были и овцы, и коровы, и лошади. Предпринимались попытки даже поголовье оленей разводить в промышленных масштабах. Что говорить, если при Хрущёве мы не то что капусту, кукурузу сажали! Вот только название колхоза сейчас точно не скажу, то ли «Красное знамя», то ли «Ударник коммунистического труда».

– В какой момент всё началось меняться?

– Как только Ларьяк перестал быть центром Нижневартовского района. Люди начали разъезжаться в поисках лучших мест.

– Что осталось от самого большого населённого пункта сегодня? Есть на что посмотреть? С кем познакомиться?

– В деревне живут около десяти человек, которые будут рады гостям, потому как вы для них явление редкое. Несколько домов стоят – добротные, с электричеством и отоплением. Чем не цивилизация? Старожилами их вряд ли назовёшь – молодёжь, хоть и пенсионного возраста. Но живут, не тужат и с насиженных мест уезжать не собираются.

– Ваше детство сильно отличалось от сверстников?

– Я родилась 11 января 1943 года...

– Погодите-погодите, путём нехитрых подсчётов делаем вывод, что разговариваем с именинницей, которая не так давно отметила свой 80-й день рождения?!

– А вы разве ко мне не по этому поводу в гости пожаловали (улыбается)? От юбилея вернёмся ко дню, когда я появилась на свет. Отец ушёл на фронт через четыре месяца после моего рождения. А меня, как только научилась сидеть и ползать, забрали к себе дедушка Никифор Герасимович Прасин и бабушка Мария Николаевна Прасина (в девичестве Камина). Так до семи лет я прожила в чуме, в глухой тайге на лоне девственной природы. Зимой охотились, в основном на белку (в то время план по сдаче пушнины был, попробуй не выполни). А летом рыбачили и дикоросы собирали.

– Каким было самое яркое воспоминание тех лет?

– Так их все не перечесть. Моими лучшими друзьями были тогда сосны да олени. Могу сказать, что у дедушки было самое большое среди земляков поголовье оленей. У каждого животного был свой окрас и даже мордашка. Дед большую часть жизни прожил в лесу, когда же после войны началось массовое строительство Большого Ларьяка, всем коренным жителям дали дома, а мы по сей день в ожидании.

В летние дни ставили берестяной чум, а зимой перебирались в бревенчатые избы в бору. Переезжали по осени вместе с оленями, потому как стадо кормить надо, а им мох нужен.

На охоту, помню, ездили тётка, бабушка, дедушка и я маленькая куда-то на границу с Томской областью. Меня всю по глаза укутывали, чтобы не замёрзла. Болото кругом. Олени по снегу едва ли не на брюхе ползут. Палатку на поляне поставили, хвойных веток для сохатых нарубили, чтоб полакомились, а сами – белок стрелять. Столько всего было... Умела бы, давно бы книгу написала о своей жизни.

– От отца весточки так и не дождались?

– Их четверо тогда с Большого Ларьяка на фронт ушли. Все без вести пропали. До сих пор его судьбу не знаем. Были разные предположения: он же чистокровный хант был, охотник хороший, значит, шансов выжить было больше, чем у других. Может, семьёй другой обзавёлся, детей родил, кто знает? Потому и не вернулся на малую родину.

И есть у нашей героини повод думать именно так, а не иначе:

– Здесь, на территории Нижневартовского района, живут потомки ПрАсиных, тогда как в Томской области всё чаще встречаются жители с немного изменённой фамилией – ПрЯсины. Казалось бы, одна буква, но ведь сколько таких случаев знает история, когда теряли документы людей, на слух имена и фамилии с ошибкой записывали при восстановлении.

И в этих словах столько надежды, что переубеждать человека не хочется. Да и как переубедить, если она много лет живёт с верой в чудо?

В 1950 году пришло время маленькой Люде идти в школу. Националов в ту пору в обязательном порядке сначала в подготовительный класс определяли, потому как те на русском языке практически не разговаривали.

– Раз я январская, дед меня средь зимы в школу и привёз. В шубе из оленьих шкур, в хантыйских ныриках. Дети меня обступили, как новогоднюю ёлку. Всем было интересно, что это за чудо-юдо такое и откуда оно взялось. Таисия Ивановна, моя первая учительница, повела нас кушать. Тут-то со мной первый конфуз и случился. Чем меня дед с бабушкой кормили обычно? Рыбу замороженную с холода утром заносят, потом нарезают и едят. Или бульон из лосятины сварят, муки добавят и ешь прямо из чашки. А тут – каша манная, которую дети ложкой за обе щёки уплетают. Я столовые приборы не то что в руки ни разу не брала, в глаза отродясь не видывала! Пришлось учительнице в прямом смысле слова брать дело в свои руки.

В Большом Ларьяке собеседница отучилась по седьмой класс. Восьмой и девятый заканчивала уже в Ларьяке. В 1962 году поступила в Ханты-Мансийское педагогическое училище, окончив которое получила специальность учителя начальных классов. По распределению попала в Чехломей, где год или два отработала по профессии, но потом произошло событие, которое навсегда изменило судьбу нашей героини: в деревне открыли детский сад.

– Когда меня пригласили на место заведующей, долго не думала – согласилась сразу. Три десятка лет отработала в этой должности по чести и совести. Кроме меня, в нашем дружном коллективе ещё одна воспитательница была. Вдвоём несколько поколений чехломеевцев воспитали. Группы-то раньше смешанные были, разновозрастные. Все дошколята, что в деревне жили, были нашими воспитанниками.

– Это ж если цифры перевести на простой и понятный язык, о скольких подрастающих поколениях идёт речь?

– Так сколько живёт молодёжи в Чехломее, все мои. Больше скажу, выпускники потом и своих деток ко мне на попечение приводили.

Когда разговор заходит о любви, удаётся вытянуть из Людмилы Прасиной лишь то, что у неё было два мужа. Женщина категорически отказалась впускать нас на эту территорию, оставляя всё, что касается чувств, себе, не предавая большое и светлое огласке.

– Есть у меня две подружки – Полина Николаевна и Люба, одной 84 года, другой 83. Как ни соберёмся вместе, они всё про любовь говорить начинают. Что мне ваша любовь дать может? Чтоб с человеком жизнь пройти, не один пуд соли иной раз съесть приходится. Вот уважение – да, вещь хорошая и нужная. А любовь что? Блажь и только.

Лукавит, конечно, ведь от этой самой любви в наследство Людмиле Прасиной остались три самых дорогих и близких человека: дочь и сыновья-двойняшки. Одного судьба забрала, зато второй сын и дочка делают всё, чтобы мама как можно дольше радовалась жизни и была весела, бодра и здорова. Так и живёт Людмила Егоровна: полгода у сына в ставшем родным Чехломее, полгода у дочки, в Нижневартовске.

– Когда близкий человек рядом и под присмотром – спокойнее. Тем более, что с мамой всегда есть о чём поговорить, поспорить, что-то интересное о малой родине выспросить.

Добавить комментарий

Добавлять комментарии могут только зарегистрированные и авторизованные пользователи. Комментарий появится после проверки администратором сайта.

98