Красный чум на Тольке

Она находилась в бассейне рек Толька и Пур, где Ларьякский район смыкался с Туруханским краем и Ямальским округом. Точное количество населения никто не знал. Сообщение с этим уголком было возможно по зимнему пути, маршрут знали только местные ханты. Зимой на оленях дорога занимала до 20 дней. Советская власть здесь ещё не имела влияния.

В 1932 году в эти глухие места отправляется первая группа советских работников. Среди них первый заведующий Красным чумом Константин и учитель Василий Бормотов. «Они прибыли туда, где властвовал князь Шаты», – напишет корреспондент окружной газеты «Ханты-Манчи Шоп» Михаил Зыков. Приезжие были первыми официальными представителями Ларьякского райисполкома, считайте, Советской власти, в самой северной точке района – Тольке. На бескрайних, малообжитых просторах Севера Красный чум в 1930-е годы прошлого столетия считался наиболее приспособленной структурой для проведения культурно-просветительной, организационно-массовой работы.

«Ехали работники Красного чума для того, чтобы побороть темноту и невежество, для того, чтобы победить грязь и болезни, для того, чтобы приобщить население Тольки к социалистическому строительству», – такие задачи стояли перед работниками Красного чума. Первые два года он располагался, как бы оправдывая своё название, в 2 чумах. Деревянное здание построено в 1934 году по чертежам десятника Д.П. Роговского. Здесь под одной крышей размещались сельский совет, школа и жильё для учителя, переводчика, заведующего. В составе Красного чума были ещё несколько отдельно стоящих строений: радиостанция, пекарня, медпункт и магазин.

Для организации работы имелись олени, медицинское оборудование, одежда, орудия лова, столярный и слесарный инструмент, патефон, киноаппарат, радиоприёмник, репродуктор, фотоаппарат, баян, винтовка, противогаз, 518 книг, 2 географические карты,

3 портрета.

Работники чума, учителя в течение года менялись дважды, в марте и декабре. Связано это с периодами промыслов аборигенов и наличием санного пути для «заброски» работников, необходимого оборудования, провианта. Связь с районным центром поддерживалась при помощи радиостанции, радист (в 1940 году – Иван Савин) ежедневно в определенное время выходил на связь. Свежую периодику чум не получал, инструктивные материалы или другие документы удавалось получать (передавать) через редкие оказии.

Красный чум строил свою работу вокруг двух основных вопросов. Во-первых, проводил разъяснение политики партии и мероприятий Советской власти; призывал население на борьбу с кулачеством, шаманами; на выполнение государственных заготовок пушнины. Другое направление было связано с медицинским обслуживанием, внедрением санитарных норм, чистоты; содействием в снабжении населения предметами домашнего обихода и культтоварами (очки, мыло, посуда, гребни, умывальники и т.д.); борьбой со знахарством. В школе занимались не только дети, но и взрослые.

Впервые жителей Тольки осмотрела врач Галина Николаевна Оносова. Все болезни местных жителей до неё лечил шаман – заговором на топоре и приношением жертв богу Ойке. Он не мог вылечить туберкулёз, ревматизм, сифилис, трахому и другие болезни, переходящие иногда в эпидемии.

Аборигены первое время сторонились врача, даже побаивались, поддаваясь влиянию шамана. Однажды за медиком приехал кочевник Яков Агичев и попросил врача поехать с ним. В далёкой юрте умирала Марина Кунина. Шаман отказался лечить: «Пусть русская лечит. Пусть попробует, когда отказался бог Ойка».

Галина Николаевна, врач-терапевт, не имевшая опыта в хирургии, в грязном чуме, не подходящем для сложной операции, должна была принять единственно правильное решение. От исхода лечения зависела её репутация, судьба советского врача. Если бы только её репутация! В случае неудачи ханты остались бы под влиянием шамана. А это удар по мероприятиям Советской власти. Риск был большой, но у врача не было большого выбора. И она решается на операцию. Просит кипяток, как можно больше осветить больную, раскладывает минимальный набор инструментов. Не смогла выгнать из «операционной» любопытных. Пришлось работать под пристальными взглядами специально прибывших за сотни километров шаманских соглядатаев. Оносова прооперировала пациентку, операция удалась. Марина Ефимовна выздоровела.

В тайге, несмотря на отсутствие телеграфа, новости распространяются очень быстро. И весть, что женщина-врач победила смерть, мгновенно разлетелась по хантыйским юртам. И врачу Оносовой дали другое имя – «Девушка, побеждающая смерть». За год работы она приняла и осмотрела 228 человек, провела санитарную обработку 245 жителей.

По инициативе работников Красного чума была построена баня. Ханты впервые попробовали эту диковинную процедуру, научились ею пользоваться. Известный уже нам журналист Михаил Зыков в статье «Край, возрождённый Октябрём» с восхищением пишет: «Что, например, такое постройка бань на Тольке! В действительности эти бани означают целую революцию в сознании населения, отрезанного на тысячи километров от культурных центров». Вот так масштабно оценила газета такое, вроде бы рядовое, событие как открытие бани.

Не менее значимы были и другие санитарные мероприятия. В отчёте 1936 года отмечено, что «убрано и вымыто в 5 чумах, вымыто в бане 42 человека, подстрижено 35 человек, было обслужено 229 больных».

Впервые местное население получает возможность увидеть такое диковинное представление, как кино. Заведующий Калинин в газетной заметке приводит слова Андрея Кунина: «Никогда прежде не видел кинокартин, а вот сейчас, при Советской власти, увидел. Из кино узнал, как рабочие боролись на фронтах гражданской войны за Советскую власть».

В 1933 году на территории Тольки происходит ряд трагических событий. Эти события связывают с Фёдором Прасиным, который вернулся в район, сбежав из Тобольска, где находился под арестом. В сентябре был сожжён кочевой туземный совет, приостановлена его работа. Во время пожара сгорели и запасы продуктов. Ханты, опасаясь бандита Фёдора Прасина, перестали помогать школе мясом, рыбой. Среди учащихся и работников чума начался голод, дети из школы стали убегать, часть детей забрали родители. Работники чума вынуждены были ходить на охоту и питаться добытой дичью, а ночами дежурили и охраняли территорию резиденции. В один из дней отправился на охоту и не вернулся учитель, комсомолец Василий Бормотов. Его разыскивали несколько дней, но обнаружить не удалось, и судьба его до сих пор не известна.

В апреле 1934 года проходит отчётно-выборное собрание туземного совета. Отчёт делает Иван Тугаскин. К работе совета и Красного чума было высказано много претензий. Среди них: срыв плана заготовок пушнины; плохое наблюдение за общественными оленями и их пропажа; нерегулярный завоз продуктов, из-за чего пришлось даже закрывать школу; завезённое вино не дают в обмен на пушнину, а выпивают работники Красного чума и тузсовета; учащихся кормят сырым хлебом, дают только головы уток. В общем, досталось за все огрехи.

Работу председателя совета и Красного чума признали неудовлетворительной, осудили членов совета во главе с председателем К.Н.И. за то, что они скрылись в другом районе. И сюда, на Тольку, начинает проникать холодное веяние

1930-х годов... Были лишены избирательного права 14 человек из числа шаманов и членов их семей.

В конце января 1935 года состоялось организационное заседание пленума тузсовета, на котором был выбран председатель Толькинского совета, руководители и члены рабочих секций. Председателем избрали Кузьму Кунина

(27 лет, беспартийного, неграмотного). Для решения местных вопросов депутаты создали 3 секции: оленеводческую, культурно-бытовую, финансово-налоговую, руководителями которых становятся Пётр Кунин (из Тольки), Каткалева Варвара (из Эмтора) и Яков Кунин (из Эмтора). Председателем туземного суда выбирают Марию Кунину (из Тольки). Примечательно, что в составе совета были женщины: это первый факт участия женщин в работе органов самоуправления на Тольке, подтверждение эмансипации на Севере.

У жителей Тольки была большая тяга к знаниям. Учащиеся Японий Кунин, Павел Кунин, Павел К. Кунин, Никита Кунин завершили учебный год только на четыре по всем предметам. Японий Кунин через четыре года будет принят переводчиком в состав бригады Красного чума. Это яркий пример подготовки кадров из среды местного населения, реальная коренизация советского учреждения.

В 1934 году на собственные средства в условиях дефицита строительных материалов жители начали строить школу. Но достроить до войны её не успели.

Тяга к знаниям была и у взрослых. Так, Иосиф Кунин интересовался тем, почему бывает гром и молния, как они разбивают деревья и убивают людей. Пришлось заведующему школой Я.П. Матвейчуку дать слушателям испытать силу тока радиобатарей в 80 вольт на себе. Потом включил лампочку и объяснил, как распространяется в воздушном пространстве электрический ток, что происходит во время грозы. Ханты поверили лектору, а сам Кунин стал уверять, что «русский начальник говорит правду».

Решение отдельных вопросов не обходилось без политической окраски и риторики той поры. В 1940 году депутаты принимают решение провести стахановский декадник и добыть пушнину на 7500 рублей. Работники Красного чума во главе с заведующим Иваном Шмигельским активно включаются в борьбу за выполнение этого задания, понимая, что пушнина – это местное стратегическое сырьё.

Несомненно, что своё назначение в 30-40-е годы Красный чум оправдал и миссию выполнил. Заведующими Красным чумом в разные годы были: Евгений Александров, Константин Сидоров, Леонид Райшев, Николай Кузнецов, Михаил Калинин, А.Д. Соколова, А.В. Новиков, Яков Матвейчук, Иван Шмигельский, А.М. Потеряев, И.П. Рыжов, Прасковья Петухова, Б.К. Давыдов.

В конце 1950-х годов Толька была передана в юрисдикцию Ямало-Ненецкого автономного округа.