Учительская династия

Мама её, Татьяна Кунина (на фото), второй год возглавляет Корликовскую школу. До этого 20 лет прослужила в ней заместителем директора по учебной работе. Мы встретились с Татьяной Борисовной, поговорили о её школе, о сегодняшних учениках.

– Почему в выпуске  одни девочки? А где же парни?

– Мальчики после девятого класса пошли учиться дальше. Оба поступили в  Нижневартовский нефтяной техникум, заканчивают, по-моему, через год. Думаю, они будут работать в городе в нефтяной отрасли. Молодёжь хочет получать хорошую заработную плату. У нас в селе, к сожалению, это невозможно.

– Я посмотрела на начальные классы – малышей там немало.

– В начальном звене у нас 45-47 человек. В принципе, ежегодно так.

– Отсеиваются к старшим классам, или те годы, десять лет назад, были «неурожайными»?

– Отсеиваются, потому что в выпускные классы не все хотят идти – торопятся проявить самостоятельность, отделиться от родителей, вырваться учиться в город. Ну и опять же, год на год не приходится. Нынче к нам в первый класс из садика должны прийти десять малышей. Это средняя цифра. В 1995 году в Корликах был «взрыв рождаемости», в школу тогда пришли  пятнадцать учеников. Сейчас самый большой класс – второй, где учится моя младшая дочь. Там их шестнадцать человек – восемь мальчиков и восемь девочек. Но они такие активные, такие работоспособные! Такие «ядерные». От них можно получить отдачу.

– Тяжело так – четыре человека или одиннадцать, как у вас в девятом классе, обучать?

– Тяжелее, наверное, детям. Они каждый день на уроке в напряжении, на каждом занятии отвечают, и не по одному разу. Это в городской школе по 26 человек в классе, там опросишь не каждого. А здесь дети постоянно работают. Может, это и позволяет добиваться высоких результатов. У нас в прошлом году математику выпускники сдали на четыре и пять. Две пятёрки и одна четвёрка. Девятиклассники, их было семь человек, тоже показали хорошие результаты, очень много было пятёрок. Потому что учащимся некогда было расслабиться – на каждом уроке, практически, с каждым индивидуальная работа происходит.

– Отличные результаты – это всегда ещё и заслуга учителей. У вас сложился хороший педколлектив?

– Работоспособный. Особо мне нравится работа наших молодых педагогов. Это  педагог-организатор Анастасия Мацюк и учитель физкультуры Антон Каюкин. Они у нас одновременно работают и в школе, и в сельском доме культуры. Вот это постоянное взаимодействие двух направлений, культуры и образования, даёт замечательные плоды: мы друг друга подменяем, добавляем, получается интересная синергия. И дети постоянно заняты.

 – То есть они у вас не отсиживаются по домам, вы их вовлекаете в общественную, культурно-массовую жизнь?

– Не получится отсидеться. Только закончился учебный процесс, буквально немного передышки, минут сорок, и пошли кружки. Сначала на базе школы – их предоставляет нам центр дополнительного образования «Спектр», занятия ведут наши же педагоги. А в вечернее время  – клуб, там тоже кружки и секции. Ещё позже, буквально с семи и до девяти, работает спортивный зал для молодёжи. Туда уже вместе со школьниками подтягивается молодёжь села, люди в возрасте 25-30 лет. Привлекаем и взрослых. Бывает, что проводим спортивные соревнования – родители и молодёжь против школьников. Три команды – кто лучше?

– И кто лучше?

– Обычно школьники. Или молодёжь. Взрослые, конечно, уступают, потому что реже ходят в спортивный зал.

– Напрашивается вопрос – когда ученики домашние задания делают при таком-то плотном графике?

– В принципе, успевают всё. Они же не все секции и кружки посещают. Кто-то выбрал себе спортивное направление, кто-то творческое. Есть время и по дому поработать – у нас же ещё и печки, которые мы топим, и живность во дворах, которую нужно кормить.

– Вы говорите, ребята отвечают на каждом уроке. А в расписании их, как минимум, по пять-шесть.

– С девятого по одиннадцатый класс есть один день, когда даже семь уроков. Но там элективные курсы, как правило. Мы же не только устно работаем с детьми. Это может быть он-лайн-тренажёр – подготовка к Государственной итоговой аттестации. Пока учитель работает с одним учеником, другие сидят за компьютерами, готовятся.

– Поскольку у вас у самой дочь школьница, как вы оцениваете тяжесть нагрузки, которую  ежедневно дают учителя детям? Насколько знаю, родители стонут – делать приходится либо вместе, либо даже за ребёнка, у которого к вечеру голова уже «квадратная» после уроков, секций и кружков.

– У меня кроме выпускницы ещё и дочь-второклашка. Она приходит домой после группы продлённого дня. Часть домашних заданий у неё выполнена. Есть время отдохнуть, затем самостоятельно доделать остальные уроки. Далее идёт на секции, возвращается – работает по дому. Если нужно, мы садимся вместе почитать. В принципе, день расписан. Некогда, знаете, заняться другими делами. И посторонние мысли в голове не возникают. Ребёнку хочется что-то делать, что-то узнавать, чему-то учиться. Сейчас ведь совсем другой подход к обучению – деятельностный.  Мы отдаём большую часть учебной деятельности в руки детей. Они сами приобретают знания. Наша задача их только направлять. Мы должны создать такие условия, чтобы школьники захотели сами узнать предмет изучения, захотели исследовать, экспериментировать. Ребята стали делать проекты, рыться в справочной литературе. Я это вижу по младшему ребёнку, она обучается как раз по этим федеральным стандартам. И обучается неплохо. Энциклопедии дома ребёнок листает. Это же редкость для прежних учеников, согласитесь?

– В моём поколении много грамотных людей, а для сегодняшних учеников даже правила русского языка корректируют. Получается, старая образовательная школа всё-таки сильнее?

– Это же не от школы зависит – от детей, педагогов, родителей. Тут однозначно сказать нельзя. Я сама училась во время «старой школы». Окончила её с золотой медалью. Но не скажу, что моя дочь получила образование хуже. Или получит младшая. У них совсем другие условия. Совсем другие педагоги. Но от этого они не стали безграмотнее, не потеряли в образованности. Хотя для развития ребёнка многое должен сделать и он сам, и родители, и учителя.

– Ну а вам, педагогам, каково работается в таких условиях, когда изменились не только подходы к обучению, но и к критериям развития детей?

– Преподавать было нелегко всегда. Конечно, легче, когда у тебя все ученики здоровы и нет детей с ОВЗ. С такими детками приходится работать не просто индивидуально (у нас и так немного учеников в классе), а за рамками учебных занятий, после уроков. К сожалению, у нас в образовательном учреждении нет дефектолога, психолога и логопеда, вся эта нагрузка ложится на плечи учителей начальных классов, поскольку старших школьников уже подкорректировать практически невозможно.

– Вы говорите, что дети учатся и уезжают. Не жалко, что они не возвращаются домой в Корлики?

– В селе просто недостаточно ещё рабочих мест. Они все заняты местными жителями. Хотя у нас в школе есть вакансии. И мы рады пригласить на работу выпускников, которые окончат образовательные учреждения следующих уровней. На данный момент у нас есть вакансии учителя английского языка, педагога-организатора ОБЖ, воспитателей дошкольных групп. Много в школе учителей пенсионного возраста. Вот сейчас подучатся наши выпускники и – пожалуйста, для них найдутся рабочие места. Хочу сказать, что моя дочь планирует вернуться в Корлики. Но она осознаёт, что получит здесь начало своего трудового стажа, накопит опыт. А затем поедет дальше –  покорять большие города.

– Вот вы своему ребёнку что бы пожелали – здесь остаться или уехать? Тут родился, тут бы и пригодился, опять же, под семейным крылышком. Или всё-таки выпустить птенца из гнезда?

– Сложный  неоднозначный вопрос и неоднозначный будет ответ. У меня, кстати, старшая дочь окончила технолого-педагогический колледж города Ханты-Мансийска. Она вернулась работать к нам в школу. Окружной департамент образования выделил ей, как студентке, которая получила диплом местного  образовательного учреждения и продолжила работать в селе округа, грант в размере двухсот тысяч рублей на обустройство быта. Отработала определённое количество лет, получила стаж, приобрела  профессиональный опыт. И, пожалуйста, дальше. Теперь они живут вместе с мужем в Игриме.

Ну как можно это объяснить… Вернулась домой, получила то, что ей необходимо, и теперь освободила место следующей. Сейчас придут другие выпускники. У нас в Нижневартовском социально-гуманитарном колледже учится  в настоящий момент девушка, наша выпускница – она будет воспитателем дошкольных групп. Другую примем учителем начального класса. Ради бога! Они вернутся в село, получат необходимый профессиональный опыт. Сейчас же в городе разве берут без стажа на работу? Как правило, нет – выпускники же молодые, ничего не умеют. А мы здесь их подучим. И тогда уже они, окрепшие, могут свободно ехать дальше.

– Быть директором школы в таком маленьком селе, к тому же отдалённом – это как по ощущениям?

– Это наследственное. Моя мама 14 лет отработала директором Корликовской школы. Причём, она была директором в три разных жизненных периода. Сначала её направили сюда ещё молодым 23-летним учителем физики после окончания Иркутского государственного университета. Приняли на должность заместителя директора по учебно-воспитательной работе, а вскоре пришлось стать директором. И пробыть им девять лет. Потом так сложилась судьба – родители развелись, мы снова уехали в Иркутск. Спустя какое-то время я вернулась в Корлики, вышла здесь замуж. И перевезла к себе маму. Она ещё дважды была директором нашей школы – уезжала на родину, но всегда возвращалась. Очень любит этот край. И я здесь тоже приросла. Не представляю себя директором другой школы. Это моё, и, наверное, поэтому согласилась. Потому что если бы не знала условий, не знала людей, не жила с ними бок о бок, наверное, не дала бы согласие.

У нас же здесь ещё особенности национальные. Народ ханты порой бывает очень горяч и не принимает приезжих людей. А у меня муж ханты, и я уже часть этой семьи, и вместе со свекровью исследуем корни фамильного древа моего мужа. Окунулась с головой в эту культуру. Мало того, здесь выросла, и все знают меня с детства. Поэтому смело согласилась  возглавить школу. Конечно, колебалась какое-то время, поскольку представляла, какая это огромная ответственность. Мы когда-то шутили с мамой, что значит быть директором Корликовской школы. Во-первых, директор – это и юрист, и экономист, и руководитель, и педагог. А тут, вдобавок, учитывая нашу отдалённость и сложную транспортную схему, ещё и телепортом надо быть. Нужно уметь одновременно находиться в разных местах.

– Раз вы упомянули об отдалённости – вас не  обделяют в материально-техническом плане?

– Ни в коем разе! У нас практически в каждом кабинете установлено интерактивное оборудование. Недавно обновилась техника в компьютерном кабинете. Можно, конечно, сетовать на низкую скорость работы Интернета, но теперь в каждой аудитории стоит компьютер, и учитель в электронный классный журнал выходит из своего кабинета. Понятно, что Интернет распространился по всему образовательному учреждению.

Очень жалко, что в посёлке нет Интернета, потому что как таковой отдачи с этого электронного классного журнала нет. Дети, в основном, не имеют к нему доступа, разве что только в школьном кабинете информатики. И родители не каждый раз могут зайти туда через сайт «Госуслуги» из Центра общественного доступа в сельской библиотеке.

– Вы говорили про вакансии, которые готовы предоставить бывшим выпускникам школы. У вас все учителя, таким образом, свои?

– Нет. Мы прекрасно сотрудничаем с педагогами из других регионов, особенно тех, где у коллег меньшая заработная плата. В этом плане охотно откликаются омичи, жители Кургана и Челябинска.

Что мы им можем предложить? Жильё, как правило, частично благоустроенное. Зато тайга, чистый воздух и, опять же, льготы и гарантии для педагогов, которые проживают в районах, приравненных к Крайнему Северу. Это компенсации за жилищно-коммунальные услуги, льготный проезд к месту отдыха раз в два года. Многие поэтому здесь держатся и не уез­жают.

Думаю, знаете что ещё? Действительно, здесь некая романтика, отдалённость, тишина и спокойствие. Это многих привлекает и подкупает. Особенно тех, кто устал от городской суеты.